26 августа (7 сентября) началось третье сражение под Плевной, Русские войска насчитывали 46,5 тыс. штыков и 5,6 тыс, сабель, румынские войска - 29 тыс. штыков и 3 тыс. сабель, турецкие войска - около 32,5 тыс. Расчет был сделан на продолжительную артиллерийскую подготовку (4 дня), во время которой русские войска постепенно приближались к укрепленным позициям противника. Но артиллерийская подготовка была малоэффективной из-за слабого фугасного действия снарядов.
Прежде чем начать наступление на Плевну, русское командование решило занять Ловчу - важный узел дорог, ведущих к Плевне. Через Ловчу войска Осман-паши поддерживали связь с армией Сулейман-паши и получали подкрепления. Взятие этого пункта должно было обеспечить предстоявшую атаку Плевны с юга.
Ловча оборонялась турецким отрядом под командованием Рифат-паши (в составе около 8 тыс. человек при шести орудиях). Овладеть Ловчей должен был отряд генерал-майора А. К. Имеретинского (общей численностью более 22 тыс. человек при 98 орудиях). Русские превосходили противника в людях почти втрое, а превосходство в артиллерии было подавляющим. Главный удар наносила левая колон-на под командованием генерал-майора М. Д. Скобелева. Сражение закончилось полным поражением противника.
В бою под Ловчей особенно наглядно были выявлены сила огня ручного оружия и непригодность старых способов наступления. Огонь обороны требовал от наступающих продвижения перебежками. Это в первую очередь поняли рядовые солдаты и младшие командиры.
В день сражения под Ловчей Осман-паша сделал попытку оказать помощь Рифат-паше. С восемнадцатью батальонами (около 12 тыс. человек) он вышел из плевненских укреплений и атаковал позиции 4-го корпуса юго-западнее Плевны. Русские отразили наступление турок. Важную роль в этом сыграла артиллерия. Но командование упустило открывшуюся возможность разгромить отряд Осман-паши и внезапной атакой на его плечах ворваться в Плевну. Командир 4-го корпуса генерал П. Д. Зотов и командир 9-го корпуса генерал Н. П. Криденер не приняли мер, для того чтобы; уничтожить противника в полевом бою, хотя у них были превосходящие силы. В то время как 4-й корпус вел упорный бой, 9-й корпус пассивно следил за ходом событий. «Таким образом, - отмечал Д. А. Милютин, - и на этот раз, когда неприятель осмелился наткнуться с 25-ю тысячами на наши два корпуса, наши стратеги не умели воспользоваться благоприятным случаем и побить противника, а удовольствовались тем, что отбили его нападение».
К этому времени войска Осман-паши, оборонявшиеся в районе Плевны, насчитывали 32 тыс. человек при 70 орудиях. Численность русско-румынских войск достигла 84,1 тыс. человек при 424 орудиях. За время, прошедшее после второго штурма Плевны, турки укрепили занимаемые позиции. Многочисленные опорные пункты - редуты, связанные непрерывными траншеями в несколько ярусов, представляли сильно укрепленную позицию. Подступы к укреплениям находились под перекрестным ружейным и артиллерийским огнем. С запада Плевна не была прикрыта укреплениями, поскольку здесь подходы к городу преграждались рекой Вид.
Русское командование надеялось четырехдневной артиллерийской бомбардировкой разрушить неприятельские укрепления, после чего начать штурм, нанося главный удар с востока. Вспомогательный удар намечался с юга. При организации штурма впервые была сделана попытка спланировать артиллерийскую подготовку. Однако это было делом новым, и осуществить его в полной мере не удалось.
Артиллерийская подготовка, в которой участвовало 152 орудия, продолжалась четыре дня и в целом оказалась малоэффективной из-за слабого фугасного действия снарядов. Турецкие укрепления не были разрушены. Штурм 30 августа пришлось начать после дополнительной бомбардировки. Кроме того, диспозицию на штурм разослали всего за несколько часов до начала штурма, и войскам не хватило времени для тщательной организации атаки. Неправильно было выбрано и направление главного удара. Он наносился по наиболее укрепленному участку. Не использовали возможность осуществить обходный маневр, атаковать Осман-пашу с запада, где у него почти не было укреплений.
Неудачно выбрали и время штурма. Всю ночь и полдня 30 августа шел ливень. Он сменился моросящим дождем. Почва размокла. Видимость была плохой. Штурм следовало отложить. Но это был день царских именин, и никто не осмелился сделать такое предложение. В своих воспоминаниях бывший председатель кабинета; министров П. А. Валуев писал, что «если бы не 30-е, мы не штурмовали бы Плевны».
Храбрость, мужество и настойчивость в достижении поставленной цели в равной мере были проявлены всеми участниками штурма. Однако наступление на главном направлении не увенчалось успехом. Зато благоприятно развивались события на левом фланге, где действовал отряд под командованием М. Д. Скобелева. Здесь русским удалось прорвать все линии вражеской обороны и выйти на южную окраину Плевны. Солдаты, не спавшие двое суток, были крайне утомлены. Из-за отсутствия шанцевого инструмента закрепиться как следует не удалось.
В это время турецкое командование, сосредоточив против Скобелева превосходящие силы, сумело отбросить его отряд на исходное положение.
Итак, несмотря на героизм и отвагу солдат, штурм Плевны оказался безуспешным и привел к большим потерям: у русских войск они достигали 13 тыс. человек, у румынских - 3 тыс.; потери турок также были значительными.
После неудачного штурма Плевны командование решило блокировать крепость и принудить ее гарнизон к капитуляции. Русские и румынские войска обложили Плевну с севера, юга и востока. Однако на западе и юго-западе пути для противника фактически оставались открытыми. Особенно важной для осажденного гарнизона являлась софийская дорога, по которой армия Осман-паши получала боеприпасы и продовольствие. С целью удержания за собой этой важной коммуникации противник расположил вдоль нее немалые силы. Чтобы окончательно блокировать Плевну, нужно было прервать сообщение с Софией. Для этого сформировали отряд под командованием Гурко. Смелыми и энергичными действиями отряд к 20 октября полностью вытеснил противника с дороги. С этого; момента г. Плевна оказался со всех сторон тесно обложенным союзными русско-румынскими войсками.
25 октября генерал Гурко предложил главнокомандующему план форсирования Балкан: Цель его состояла в том, чтобы разгромить формировавшуюся в районе Орхание новую армию противника и не дать ей возможности прийти на помощь Осман-паше. Одновременно имелось в виду обеспечить для русских войск пути в Южную Болгарию.
План был одобрен, и в середине ноября началось наступление. Отряд Гурко имел теперь в своем составе 50 тыс. штыков и сабель при 174 орудиях; наступление его развивалось успешно. Преодолевая упорное сопротивление противника, русские к концу ноября вышли на Балканский хребет и остановились перед сильно укрепленной Арабконакской позицией.
Между тем положение осажденных в Плевне становилось критическим: запасы продовольствия и боеприпасов подошли к концу, топлива не было. Большую помощь русским осадным войскам оказывало болгарское население Плевны. Оно сообщало сведения о состоянии турецкого гарнизона, об обеспеченности его боеприпасами и продовольствием. Несмотря на жестокие репрессии, болгары часто перебегали к русским, принося им ценные сведения о положении дел в Плевне.
24 ноября, за четыре дня до капитуляции гарнизона, перебежчики Илья Цанев, Иван Цветков, Христо Славка, Тома Павлов, Вена Николов рассказали о том, что каждому солдату гарнизона выдается по 100 г. хлеба, 20-25 г. мяса и по два початка кукурузы в день, а в городе насчитывается до 10 тыс. турок больных. Болгары Дмитрий Георгиев, Иван Костов, Христо Божннов, Косто Христов сообщили, что продовольствия в Плевне хватит всего на пять-шесть дней, что «Осман-паша на этих днях думает пробиться... Все снаряды и патроны турки развезли по редутам». Получив такие сведения, русское командование приняло меры по отражению попыток противника вырваться из Плевны.
Отчаявшись, Осман-паша действительно решил прорваться. В ночь на 28 ноября, (10 декабря) его войска выступили из Плевны, перешли р. Вид и, построившись в колонны, на рассвете атаковали позиции 3-й гренадерской дивизии. Они потеснили части дивизии и даже заняли вторую линию обороны, но вскоре сами попали под перекрестный огонь и развить успех не смогли. Подошедшие резервы со всех сторон обрушились на них. Противник, охваченный паникой, обратился в бегство, потеряв при этом 6 тыс. человек убитыми и ранеными. Эта неудача окончательно деморализовала армию Осман-паши, и в 13 часов того же дня он капитулировал. В плен сдались 10 генералов, 2128 офицеров и 41 200 солдат; было взято 77 орудий.
Падение Плевны имело большое значение. Теперь русское командование могло, не опасаясь за свой правый фланг, планировать решительное наступление через Балканы.
«Ни одна наша победа, - писал один из современников, - не вызвала таких шумных восторгов, как победа под Плевной. Едва ли радость русских проявилась бы с большей силой даже в случае овладения столицей Константинополем». Победа русско-румынских войск наполнила сердца болгар радостью и надеждой на скорой освобождение. После вступления русской армии в Плевну газета «Българин» писала: «Падение Плевны, ставшее для нас знаменательным праздником, будет вписано в историю большими буквами».
Измученные, перенесшие невероятные трудности и лишения, жители Плевны 30 декабря 1877 г. преподнесли своим освободителям благодарственный адрес, в котором выразили свой восторг по поводу исключительного события в истории города, в истории всей страны. «Освобождение Плевена, - говорилось в адресе, - это заря освобождения древней Болгарии. Плевен воскрес первым так же, как несколько веков назад он умер последним! Это воскресение навсегда останется в памяти наших потомков».
Русско-румынские войска понесли огромные жертвы в борьбе за освобождение Плевны. Каждая пядь земли пропитана их кровью. В боях за Плевну русские потеряли около 32 тыс., а румыны - 4,5 тыс. человек. Плевна стала символом братства русского, болгарского и румынского народов.
Источник : Барбасов А.П., Золотарев В.А. О прошлом во имя будущего. М., 1990)
Ильинский сквер в самом центре Москвы, рядом с Кремлем. Старое Военное кладбище в Минске. Казалось бы, что может связывать эти районы двух столиц, разделенных сотнями километров. Оказывается, многое. Общая история. Общая гордость за подвиги и героизм наших предков. В этих знаковых местах стоят памятники нашим солдатам и офицерам, погибшим 135 лет назад, при героической осаде болгарского города Плевны, занятого турецкой армией.
В Москве - это знаменитая часовня, в народе называемая просто - памятник героям Плевны. В Минске - это храм Александра Невского, где покоятся останки героев-белоруссов, отдавших жизнь за свободу братьев славян в далекой Болгарии. И оба прекрасных памятника были воздвигнуты почти в одно и тоже время, с разницей в 10 лет. В Минске в 1898 году, в Москве в 1887 году.
Памятник героям Плевны в Москве
Есть старинная солдатская песня, тех времен.
ВЗЯТИЕ ПЛЕВНЫ
Не туман с моря поднялся,
Три дня кряду сильный дождик шел -
Князь великий переправлялся,
Через Дунай он с войском шел.
Он и шел с крестом-молитвой,
Чтобы турок победить,
Чтобы турок победить,
Всех болгар освободить.
Три мы ночи шли в походе,
Притуманилось у нас в глазах.
Государь нам дал свободу
На три часа погулять.
Мы гуляли эти три часа,
Про нас знали только небеса.
Вдруг в войсках огонь открылся
И ударил сильный гром —
Город дымом весь покрыло,
Три часа не виден город был!
Заплакала наша Плевна,
Запропала турецкая слава
И не будет больше никогда!
Храм Александра Невского в Минске
Очередная русско-турецкая война (1877-1878 гг.), а их в нашей общей истории было бесчисленная количество, быстро приобрела характер народной. Потому что цели были поставлены высокие и благородные. Освободить единоверцев, православных братьев болгар от турецкого порабощения. В Болгарии творился чудовищный геноцид христиан. Православных братьев безжалостно вырезали целыми деревнями, не щадя никого. В Европе лучшие умы того времени открыто выступали против зверств творимых турками. Виктор Гюго, Оскар Уйальд, Чарльз Дарвин публиковали в газетах гневные статьи. Но это были лишь слова. Реально болгарам помочь могла только Россия.
И вот была объявлена война Турции. В России царил патриотический подъем. Тысячи записывались добровольцами в армию, по всей стране собирали пожертвования в помощь армии и болгарским ополченцам. Многие выдающиеся люди того времени, культурная элита страны, такие как писатель В.И. Немирович-Данченко, (брат режиссера В.И. Немировича-Данченко), знаменитые медики Н.И. Пирогов, С. П. Боткин, Н.В. Склифосовский, писатели В. А. Гиляровский и В.М. Гаршин записались добровольцами в русскую армию. Лев Толстой писал: «Вся Россия там, и я должен идти». Ф.М. Достоевский видел в этой войне выполнение особой исторической миссии русского народа, заключавшейся в сплочении вокруг России славянских народов на основе православия.
Армию возглавил брат царя Александра Второго, Великий князь Николай Николаевич. Такие знаковые слова как перевал Шипка, форсирование Дуная были известны каждому. И конечно, осада Плевны.
28 ноября (11 декабря) 1877 года Русской армией была взята турецкая крепость Плевна. После трех кровавых неудачных приступов, после четырехмесячной осады, приблизилась развязка военной драмы. В русской главной квартире было все приготовлено. Было известно, что в запертой армии Османа-паши вышли почти все съестные припасы и, зная характер этого полководца, можно было предвидеть, что сдача с его стороны не обойдется без кровопролития и что он сделает последнюю попытку, чтобы прорваться сквозь осаждающую его армию.
Осман-паша собрал свои боевые силы на западе от Плевны. Утром 28 ноября, в 7 часов, осажденная турецкая армия с неистовством набросилась на Русские войска. Первый яростный напор заставил наши войска отступить и отдать туркам передовые укрепления. Но теперь турки попали под сосредоточенный артиллерийский огонь второй линии укреплений. Под тяжестью этого орудийного огня равновесие восстановилось. Генерал Ганецкий послал своих гренадер в атаку, которые смогли отбросить турок.
«По команде быстро раздвинулись войска, и только что турки бросились в открытое им пространство, сорок восемь медных зевов бросили огонь и смерть в их сплошные и скученные ряды... Картечь со злобным свистом врывалась в эту живую массу, оставляя по пути другую массу, но уже или недвижимую, бездыханную, или корчившуюся в страшных муках... Гранаты падали и рвались - и некуда было уйти от них. Как только гренадеры заметили, что огонь на турок произвел надлежащее действие... беглым шагом бросились на «ура». Еще раз скрестились штыки, еще раз заревели медные зевы орудий, и скоро бесчисленное скопище неприятеля опрокинулось в беспорядочное бегство... Атака шла блистательно. Отступающие почти не отстреливались. Редиф и низам, башибузуки и кавалеристы с черкесами - все это перемешалось в одно море коней и лав, неудержимо рвавшихся назад...».
Между тем румыны (союзники) с севера наступали на отступающую линию турок, а с юга легендарный генерал Скобелев начал за атаку, завладев слабо защищенными турецкими окопами, и вступил со своим войском в самую Плевну, отрезав, таким образом, Осман-паше путь к отступлению.
Василий Иванович Немирович-Данченко:
«...Во главе лучших своих таборов, сам впереди, Осман-паша бросился - чтобы последний раз попытаться прорвать наши линии. Каждый солдат, следовавший за ним, дрался за троих... Но всюду... перед ним вырастала стена грозных штыков, и прямо в лицо паши гремело неудержимое «ура!». Все было потеряно. Поединок оканчивался... Армия должна сложить оружие, пятьдесят тысяч лучшего боевого войска будут вычеркнуты из значительно поредевших уже ресурсов Турции...».
Осман-паша был тяжело ранен в ногу. Осознав всю безвыходность своего положения, он приостановил сражение и на многих пунктах выкинул белый флаг. Капитуляция совершилась. Плевненская армия турок сдалась безусловно. Эта последняя борьба у Плевны стоила русским 192 убитыми и 1252 ранеными, турки лишились до 4000 чел. ранеными и убитыми. Пленных оказалось 44 тыс., между ними гази («победоносный») Осман-паша, 9 пашей, 128 штаб- и 2000 обер-офицеров и 77 орудий.
Художник А. Д. Кившенко. «Сдача Плевны (Раненый Осман-паша перед Александром II). 1878 год». 1880 г.
Под знаменами легендарного генерала Михаила Скобелева и белорусского князя генерала Николая Святополк-Мирского сражались множество белорусов. Кстати, генерал Н. Святополк-Мирский это последний владелец знаменитого Мирского замка, неподалеку от Минска. Особенно отличились белорусские воины именно под Плевной. Они воевали как в ополчении, так и в регулярных частях. В составе Могилевского пехотного полка, белорусского уланского, Белорусского гусарского полков, 119-го Коломенского пехотного полка и 30-й Коломенской артиллерийской бригады. Названных по месту формирования в городе Коломне. Вот этим воинам, погибшим в боях и умершим от ран в Минском военном госпитале и посвящен храм Св. Александра Невского в Минске.
Внутри этой прекрасной церкви, на колоннах помещены мраморные доски, на которых золотом начертаны имена 118 воинов Коломенского полка и артиллерийской бригады. Слева от алтаря до сих пор находятся воинские реликвии тех лет - деревянная походная церковь и полковые хоругви 119-го Коломенского полка. За алтарной стеной храма устроено захоронение останков погибших воинов. Со дня освящения храма и по настоящее время четыре раза в году на Вселенские субботы, а также 3 марта здесь совершаются заупокойные богослужения, на которых все воины поминаются поименно.
Это один из самых красивых храмов Минска. В нем есть какая то нежная простота и душевность. Огромный зеленый массив ухоженного кладбища, как бы скрывает его от посторонних глаз. Делает его несколько отстраненным от уличной повседневной суеты. Наверное, так и Царство Божие, являет собой другой мир, спокойный и светлый.
Вот так, два здания разделенные сотнями километров, объединяет общая великая история. Которую нам всем нести в будущее.
Владимир Казаков
10 декабря 1877 года в ходе русско-турецкой войны 1877-1878 гг. русские войска после тяжелой осады овладели Плевной, вынудив капитулировать 40-тысячную турецкую армию. Это была важная для России победа, но далась она немалой ценой.
Тяжелые бои под Плевной, стоившие русской армии десятков тысяч убитых и раненых, нашли свое отражение в живописи. Знаменитый художник-баталист В. В. Верещагин, бывший участником осады Плевны (один из его братьев был во время Третьего штурма крепости убит, а другой ранен), посвятил этому событию полотно «Побежденные. Панихида ». Намного позднее, уже после гибели самого В. В. Верещагина в 1904 г. другой участник событий под Плевной ученый В. М. Бехтерев откликнулся на эту картину следующим стихотворением:
Все поле покрыто густою травой. Не розы, а трупы его устилаютСвященник стоит с обнаженной главой. Качая кадилом читает…. И хор за ним дружно, протяжно поетОдну за другою молитвы. Он вечную память и скорбь воздаетВсем павшим за родину в битве.
Одним из факторов, обусловившим высокие потери русской армии во время трех безуспешных штурмов Плевны и ряде других боев за овладение турецкими опорными пунктами вокруг данной крепости, стала высокая плотность огня турецкой пехоты.
Нередко турецкие солдаты имели два образца огнестрельного оружия одновременно - американскую винтовку Пибоди-Мартини для дальней стрельбы и магазинные карабины Винчестера для ближнего боя, позволявшие на короткой дистанции создать высокую плотность огня.
Из известных батальных полотен, где турки изображены с одновременно с винтовками и карабинами является картина А. Н. Попова «Защита „Орлиного гнезда“ орловцами и брянцами 12 августа 1877 года» (события на Шипкинском перевале) - аналогичным был облик турецких солдат и под Плевной.
С именем Михаила Дмитриевича Скобелева связан целый ряд ярких эпизодов русско-турецкой войны. Примечательна подготовка 16-ой дивизии Скобелева к переходу через Балканы после взятия Плевны. Во первых, Скобелев перевооружил свою дивизию винтовками «Пибоди-Мартини», которые были взяты в огромном количестве в арсеналах Плевны.
Большинство русских пехотных частей на Балканах имели на вооружении винтовку Крынка, а более современные винтовки Бердана были только у Гвардии и Гренадерского корпуса. К сожалению, этому примеру Скобелева не последовали другие русские военачальники.
Во-вторых, Скобелев, используя магазины (склады) Плевны, обеспечил своих солдат теплой одеждой, а при движении к Балканам еще и дровами - поэтому двигавшаяся по одному из наиболее сложных участков Балкан - Иметлийскому перевалу 16-ая дивизия не потеряла ни одного человека обмороженным.
Русско-турецкая война и осада Плевны были отмечены огромными трудностями военного снабжения, которое при весьма темных обстоятельствах было возложено на «Товарищество Грегер-Гервиц-Коган». Осада Плевны велась в крайне трудных условиях начавшейся осенней распутицы. Увеличивались заболевания и возникла угроза голода.
Ежедневно выбывали из строя до 200 человек. В ходе войны численность русской армии под Плевной постоянно увеличивалась, и потребности ее возрастали. Поэтому в сентябре 1877 г. формируются два вольнонаемных транспорта в составе 23 отделений по 350 пароконных повозок в каждом, а в ноябре 1877 г. еще два транспорта в составе 28 отделений того же состава. К концу осады Плевны в ноябре в подвозе участвовало 26 тыс. 850 вольнонаемных повозок и большое количество другого транспорта. Боевые действия осени 1877 г. отмечены и первым появлением полевых кухонь в русской армии намного раньше других европейских стран.
После Третьего неудачного штурма Плевны 30-31 августа 1877 года для руководства осадными работами был вызван известный инженер, герой обороны Севастополя Э. И. Тотлебен. Ему удалось установить плотную блокаду крепости, уничтожить при помощи сброса потоков воды с открытых плотин турецкие водяные мельницы в Плевне, лишив противника возможности выпекать хлеб. Выдающийся фортификатор немало сделал и для улучшения быта осаждавших Плевну войск, подготовив русский лагерь к ненастной осени и надвигающимся холодам.
Отказавшись от лобовых атак Плевны, Тотлебен организовал постоянные военные демонстрации перед крепостью, заставляю турок держать в первой линии обороны значительные силы и нести большие потери от сосредоточенного огня русской артиллерии. Сам Тотлебен отмечал: «Неприятель держится только оборонительно, и я провожу против него беспрерывные демонстрации, чтобы он предполагал с нашей стороны намерение штурмовать.
Когда турки наполняют людьми редуты и траншеи, и их резервы приближаются, я приказываю стрелять залпами из ста и более орудий. Таким образом пытаюсь избежать потерь с нашей стороны, нанося тем ежедневные потери туркам».
После взятия Плевны перед Россией в очередной раз замаячила угроза войны с Англией, крайне болезненно воспринимавшей любые русские успехи на Балканах и Кавказе. Еще в июле 1877 г. английский флот был введен в Дарданеллы. А после падения Плевны премьер-министр Англии Дизраэли даже решился объявить России войну, однако поддержки в кабинете министров не получил.
1 декабря 1877 г. Россию был направлен меморандум с угрозой объявления войны в случае занятия русскими войсками Стамбула. Кроме того, была развернута активная деятельность по организации коллективного международного посредничества (вмешательства) для заключения мира. Однако, на тот момент Россия отвергла подобное развитие событий, указывая на согласие только к прямым русско-турецким переговорам.
Осада и взятие Плевны русскими войсками стало одним из ключевых событий войны 1877-78 гг. После падения этой крепости русским войскам был открыт путь через Балканы, а Османская империя лишилась первоклассной 50-тысячной армии. Дальнейшие стремительные действия русских войск позволили осуществить стремительный переход через Балканские горы и добиться подписания выгодного для России Сан-Стефанского мира. И тем не менее, осада Плевны вошла в отечественную военную историю как одна из самых кровопролитных и тяжелых. За время осады потери русских войск составили более 40 тысяч человек убитыми и ранеными.
Трагедия под Плевной
После взятия Никополя генерал-лейтенанту Криденеру надо было как можно быстрее занять никем не защищаемую Плевну. Дело в том, что этот город имел стратегическое значение как узел дорог, ведущих к Софии, Ловче, Тырново, Шипкинскому перевалу и т.д. Кроме того, 5 июля передовые разъезды 9-й кавалерийской дивизии донесли о движении по направлению к Плевне больших сил неприятеля. Это были войска Османа-паши, срочно переброшенные из Западной Болгарии. Первоначально Осман-паша имел 17 тысяч человек при 30 полевых орудиях.
Начальник штаба Действующей армии генерал Непокойчицкий еще 4 июля послал Криденеру телеграмму: «…двинуть тотчас для занятия Плевны казачью бригаду, два полка пехоты с артиллериею». 5 июля генерал Криденер получил телеграмму от главнокомандующего, в которой тот требовал немедленно занять Плевну и «прикрыться в Плевно от возможного наступления войск из Видина». Наконец, 6 июля Непокойчицкий послал еще одну телеграмму, в которой говорилось: «Если не можете выступить тотчас в Плевно со всеми войсками, то пошлите туда немедленно казачью бригаду Тутолмина и часть пехоты».
Войска Османа-паши, совершая ежедневно 33-километровые переходы, за 6 суток преодолели 200-километровый путь и заняли Плевну, тогда как генерал Криденер не сумел преодолеть за то же самое время расстояние в 40 км. Когда выделенные им части подошли наконец к Плевне, их встретил огонь конной турецкой разведки. Войска Османа-паши уже расположились на окружающих Плевну возвышенностях и приступили к оборудованию там позиций. До июля 1877 года город укреплений не имел. Однако с севера, востока и юга Плевну прикрывали господствующие высоты. Удачно использовав их, Осман-паша возвел вокруг Плевны полевые укрепления.
Турецкий генерал Осман-паша (1877-1878 гг.)
Для овладения Плевной Криденер послал отряд генерал-лейтенанта Шильдер-Шульднера, который лишь вечером 7 июля подошел к укреплениям турок. Отряд насчитывал 8600 человек при 46 полевых орудиях. На следующий день, 8 июля Шильдер-Шульднер атаковал турок, но успеха не добился. В этом бою, получившем название «Первая Плевна», русские потеряли убитыми и ранеными 75 офицеров и 2326 нижних чинов. По русским данным потери турок составили менее двух тысяч человек.
Наличие турецких войск на удалении всего лишь двух дневных переходов от единственной переправы через Дунай возле Систово весьма обеспокоило великого князя Николая Николаевича. Турки могли угрожать из Плевны всей русской армии и особенно войскам, выдвинутым за Балканы, не говоря уже о штаб-квартире. Поэтому командующий потребовал разгромить войска Османа-паши (силы которого значительно преувеличивались) и овладеть Плевной.
К середине июля русское командование сосредоточило под Плевной 26 тысяч человек при 184 полевых пушках.
При этом следует отметить, что русские генералы не догадались окружить Плевну. К Осману-паше свободно подходили подкрепления, подвозились боеприпасы и продовольствие. К началу второго штурма его силы в Плевне увеличились до 22 тысяч человек с 58 орудиями. Как видим, русские войска не имели перевеса в численности, а почти тройной перевес в артиллерии не играл решающей роли, так как тогдашняя полевая артиллерия была бессильна против грамотно сделанных земляных укреплений даже полевого типа. Кроме того, артиллерийские начальники под Плевной не рисковали посылать пушки в первые ряды атакующих и в упор расстреливать защитников редутов, как это было под Карсом.
Тем не менее, 18 июля Криденер начал второй штурм Плевны. Штурм кончился катастрофой - были убиты и ранены 168 офицеров и 7167 нижних чинов, в то время как потери турок не превосходили 1200 человек. В ходе штурма Криденер отдавал бестолковые приказы, артиллерия в целом действовала вяло и за весь бой израсходовала только 4073 снаряда.
После «Второй Плевны» в русском тылу началась паника. В Систово приняли приближающуюся казачью часть за турок и уже собрались им сдаваться. Великий князь Николай Николаевич обратился к румынскому королю Карлу со слезной просьбой о помощи. Кстати, румыны и сами предлагали до этого свои войска, но канцлер Горчаков категорически не соглашался на переход румынами Дуная по каким-то ему одному известным политическим соображениям. Турецкие генералы имели возможность разгромить русскую армию и вышвырнуть ее остатки за Дунай. Но они тоже не любили рисковать, и тоже интриговали друг против друга. Поэтому несмотря на отсутствие сплошной линии фронта в течение нескольких недель на театре шла лишь позиционная война.
19 июля 1877 г. царь Александр II, глубоко удрученный «Второй Плевной», повелел мобилизовать Гвардейский и Гренадерский корпуса, 24-ю, 26-ю пехотные и 1-ю кавалерийскую дивизии, всего 110 тысяч человек при 440 орудиях. Однако они не могли прибыть ранее сентября - октября. Кроме того, было приказано двинуть на фронт уже отмобилизованные 2-ю и 3-ю пехотные дивизии, 3-ю стрелковую бригаду, но и эти части не могли прибыть ранее середины августа. До прибытия подкреплений решили повсюду ограничиться обороной.
К 25 августа под Плевной сосредоточились значительные силы русских и румын: 75 500 штыков, 8600 сабель и 424 орудия, в том числе более 20 осадных. Силы турок насчитывали 29 400 штыков, 1500 сабель и 70 полевых орудий. 30 августа состоялся третий штурм Плевны. Дата штурма была приурочена ко дню тезоименитства царя. Наблюдать за штурмом прибыли лично Александр II, румынский король Карл и великий князь Николай Николаевич.
Генералы не позаботились обеспечить массированный артиллерийский огонь, а мортир под Плевной было очень мало, в результате огонь противника подавлен не был, и войска понесли огромные потери. Турки отбили штурм. Русские потеряли убитыми и ранеными двух генералов, 295 офицеров и 12 471 нижних чинов, их союзники румыны потеряли примерно три тысячи человек. Всего около 16 тысяч против трех тысяч турецких потерь.
Александр II и князь карл Румынский под Плевной
«Третья Плевна» произвела ошеломляющее впечатление на армию и на всю страну. 1 сентября Александр II созвал в местечке Порадим военный совет. На совете главнокомандующий великий князь Николай Николаевич предложил немедленно уходить назад за Дунай. В этом его фактически поддержали генералы Зотов и Массальский, тогда как военный министр Милютин и генерал Левицкий категорически выступили против отступления. После долгого размышления Александр II согласился с мнением последних. Было решено вновь перейти к обороне, до прибытия новых подкреплений.
Несмотря на успешную оборону, Осман-паша сознавал всю рискованность своего положения в Плевне и просил разрешения отступить, пока его там не заблокировали. Однако ему приказали оставаться на месте. Из состава гарнизонов Западной Болгарии турки срочно сформировали в районе Софии армию Шефкета-паши, в качестве подкрепления Осману-паше. 8 сентября Шевкет-паша направил в Плевну дивизию Ахмета-Хивзи (10 тысяч штыков при 12 орудиях) с громадным продовольственным транспортом. Сбор этого транспорта прошел незамеченным для русских, а когда вереницы обозов потянулись мимо русской конницы (6 тысяч сабель, 40 орудий), бездарный и робкий ее начальник генерал Крылов не решился их атаковать. Ободренный этим, Шевкет-паша 23 сентября послал еще один транспорт, с которым отправился сам, причем в этот раз всю охрану обоза составлял всего один кавалерийский полк! Генерал Крылов пропустил и транспорт и Шевкета-пашу, причем не только в Плевну, но и обратно в Софию. Поистине, даже вражеский агент на его месте не мог бы сделать большего! Из-за преступного бездействия Крылова армия Османа-паши получила продовольствие на два месяца.
15 сентября под Плевну прибыл генерал Э.И. Тотлебен, вызванный царской телеграммой из Петербурга. Объехав позиции, Тотлебен категорически высказался против нового штурма Плевны. Вместо этого он предложил наглухо заблокировать город, и уморить турок голодом, т.е. то, что с чего следовало сразу начинать! К началу октября Плевна была полностью заблокирована. К середине октября там находились 170 тысяч человек русских войск против 47 тысяч Османа-паши.
Для деблокирования Плевны турки создали 35-тысячную так называемую «Софийскую армию» под командование Мехмеда-Али. Мехмед-Али медленно двинулся к Плевне, но 10-11 ноября его части отбросил назад под Новаганом западный отряд генерала И.В. Гурко (у Гурко тоже было 35 тысяч человек). Гурко хотел преследовать и добить Мехмеда-Али, но великий князь Николай Николаевич запретил это. Обжегшись под Плевной, великий князь теперь осторожничал.
К середине ноября в окруженной Плевне стали кончаться боеприпасы и продовольствие. Тогда в ночь на 28 ноября Осман-паша оставил город и пошел на прорыв. 3-я Гренадерская дивизия, энергично поддерживаемая артиллерией, остановила турок. А в середине дня к месту боя подошли основные силы русской армии. Раненый Осман-паша отдал приказ о сдаче. Всего сдались в плен более 43 тысяч человек: 10 пашей, 2128 офицеров, 41 200 нижних чинов. Были взяты 77 орудий. Убитыми и ранеными турки потеряли около шести тысяч человек. Русские потери в этом бою не превосходили 1700 человек.
Упорное сопротивление Османа-паши в Плевне стоило русской армии огромных потерь в живой силе (22,5 тысячи убитыми и ранеными!) и пятимесячной задержки в наступлении. Это задержка, в свою очередь, свела на нет возможность быстрой победы в войне, создавшуюся благодаря захвату Шипкинского перевала частями генерала Гурко еще 18-19 июля.
Главной причиной трагедии под Плевной стали безграмотность, нерешительность и откровенная глупость таких русских генералов, как Криденер, Крылов, Зотов, Массальский и им подобных. Особенно это касается вопросов применения артиллерии. Бестолковые генералы не знали, что им делать с большим числом полевых орудий, хотя могли бы хоть вспомнить, как Наполеон концентрировал в решающем месте боя батареи по 200-300 орудий и буквально сметал противника артиллерийским огнем.
С другой стороны, дальнобойные скорострельные винтовки и эффективная шрапнель сделали практически невозможной пехотную атаку укреплений без предварительного подавления их артиллерией. А полевые пушки физически не в состоянии надежно подавить даже земляные укрепления. Для этого нужны мортиры или гаубицы калибра 6-8 дюймов. И такие мортиры в России были. В западных крепостях России и в осадном парке Брест-Литовска без дела стояли около 200 единиц 6-дюймовых мортир образца 1867 г. Эти мортиры были достаточно мобильны, нетрудно было перебросить под Плевну даже их все. Кроме того, в осадной артиллерии Дунайской армии имелись на 1 июня 1877 года 16 единиц 8-дюймовых и 36 единиц 6-дюймовых мортир образца 1867 г. Наконец, для борьбы с пехотой и артиллерией, укрывшихся в земляных укреплениях, можно было использовать орудия ближнего боя - полупудовые гладкие мортиры, сотни которых имелись в крепостях и осадных парках. Их дальность стрельбы не превышала 960 метров, зато полупудовые мортиры легко помещались в траншеи, на поле боя расчеты переносили их вручную (это своего рода прообраз минометов).
Турки же в Плевне не имели мортир, поэтому русские 8-дюймовые и 6-дюймовые мортиры с закрытых позиций могли практически безнаказанно расстреливать турецкие укрепления. После 6-часовой непрерывной бомбардировки успех штурмовавших войск мог быть гарантирован. Особенно в том случае, если бы 3-фунтовые горные и 4-фунтовые полевые пушки поддерживали наступающих огнем, передвигаясь в передовых порядках пехоты на конной или людской тяге.
Между прочим, еще в конце 50-х годов XIX века под Петербургом на Волковом поле производились испытания химических боеприпасов. Бомбы от полупудового (152-мм) единорога снарядили цианистым какодилом. В одном из опытов такую бомбу взорвали в срубе, где находились двенадцать кошек, защищенных от осколков. Через несколько часов место взрыва посетила комиссия во главе с генерал-адъютантом Баранцевым. Все кошки неподвижно лежали на полу, глаза их слезились, но все были живы. Огорчившись этим фактом, Баранцев написал резолюцию, где говорилось, что химические боеприпасы применять невозможно ни сейчас, ни в будущем в силу того, что они не обладают убойным действием. Генерал-адъютанту не пришло в голову, что не всегда надо убивать противника. Иногда достаточно временно вывести его из строя или заставить бежать, бросив оружие. Видимо, в роду у генерала действительно были бараны. Нетрудно предположить эффект от массированного применения химических снарядов под Плевной. При отсутствии противогазов даже полевой артиллерии по силам заставить сдаться любую крепость.
Помимо всего сказанного, истинным бедствием для русской армии в этой войне стало нашествие титулованной саранчи. Перед началом войны главнокомандующий великий князь Николай Николаевич обратился с письмом к Александру II, в котором аргументировано доказывал нежелательность пребывания царя в армии, а также просил не посылать туда великих князей. Александр II ответил брату, что «предстоящий поход имеет религиозно-народный характер», и потому он «не может оставаться в Петербурге», но обещал в распоряжения главнокомандующего не вмешиваться. Царь собирался заняться награждением отличившихся военнослужащих, посещением раненых и больных. «Я буду братом милосердия», - закончил письмо Александр. Во второй просьбе он также отказал. Дескать, ввиду особого характера кампании, отсутствие в армии великих князей русское общество может понять как уклонение их от исполнения патриотического и военного долга. «Во всяком случае, - писал Александр И, - Саша [Цесаревич Александр Александрович, будущий царь Александр III], как будущий Император, не может не участвовать в походе, и я хоть этим путем надеюсь сделать из него человека».
Александр II все-таки поехал в армию. Там же оказались цесаревич, великие князья Алексей Александрович, Владимир Александрович, Сергей Александрович, Константин Константинович и другие. Все они лезли если не командовать, так советовать. Беда от царя и великих князей была не только в некомпетентных советах. С каждым из них ехала большая свита приближенных, лакеи, повара, собственная охрана и т.д. Вместе с императором в армии постоянно находились министры - военный, внутренних и иностранных дел, и регулярно наезжали другие министры. Пребывание царя в армии обошлось казне в полтора миллиона рублей. И дело не только в деньгах - на театре военных действий не было железных дорог. Армия испытывала постоянные перебои со снабжением, нехватало лошадей, волов, фуража, повозок и т.п. Ужасные дороги были забиты войсками и транспортом. Надо ли объяснять, какую сумятицу вносили тысячи лошадей и повозок, обслуживавшие царя и великих князей.
